Ваши Высокопреподобия, многоуважаемые руководители града Клинцы, уважаемые участники и гости IV Рождественский чтений, досточтимые отцы, дорогие братья и сестры! Тема сегодняшних чтений идет сквозной линией по всей стране, охватывая полноту нашей Церкви, затрагивая сердца и для ближних и дальних Её чад. До сих пор в трактовке событий 1917 года наблюдаются полярные взгляды, которые по-прежнему разделяют многих. Убежден, что откровенный диалог общества и Церкви в рамках епархиальных чтений станет важным вкладом в современной исторической памяти, поможет найти консенсус в понимании ключевых событий отечественной истории, а также имеет непреходящее экзистенциальное значение. Оставим за скобками этого доклада политические и социально-экономические причины катастрофы 1917 года и сосредоточимся на духовно-нравственной проблеме, которая, по нашему мнению, является основополагающей в осмыслении тех революционных событий. Очень часто в православной среде бытует мнение, что духовно-нравственное состояние в дореволюционной России было вполне благополучным, Православная Церковь под покровительством государства процветала, а народ-богоносец преданно служил Помазаннику Божьему — своему Государю Императору. И только внешнее враги при помощи кучки местных предателей подточили и сокрушили могучее здание Российской империи. Однако такой взгляд не выдерживает серьезной критики. Попробуем разобраться. Царь Петр I, прорубив «окно в Европу», получил доступ к новейшим по тому времени европейским технологиям, которые действительно способствовали становлению Русского Государства, как мощнейшей мировой Державы. Но вместе с этим в страну2 хлынул поток так называемого западного гуманизма, который стал катализатором секулярного процесса в российском обществе. Секуляризм, то есть обмирщение духовной жизни, еще в средние века разложил западное христианство, когда католическая Церковь превратилось в церковное государство Ватикан. После реформ Петра I и упразднения Патриаршества на Руси церковная иерархия была низведена до уровня государственных чиновников и клерков под присмотром обер-прокурора Синода и его аппарата. Кстати, большевики весьма успешно интерполировали эту систему взаимоотношений Церкви и государства в виде Совета по делам религий СССР. Духовенству отводилась роль исполнителей высочайших указаний обер-прокурора, а поле деятельности сводилось в основном к богослужебной практике, или выражаясь современным бюрократическим языком — к обслуживанию духовных потребностей населения. Духовные учебные заведения оказались так же оторваны от участия в реальной общественной жизни и замкнулись в узко корпоративных интересах. При таких условиях существования Церкви в XVIII-XIX вв процесс обмирщения религиозной жизни народа стал необратимым. Вот почему в этот период православное духовенство оказалось неспособным противостоять мощному натиску западного материализма, который был с восторгом подхвачен значительной частью высшего общества и так называемой «прогрессивной» интеллигенцией. В начале XX века, когда «призрак коммунизма» добрался до России, духовенству и мирянам было дозволено широкое участие в общественно-политической и социальной деятельности, но было уже поздно. В основе материалистического воззрения лежит утопическая идея построения светлого будущего, то есть «рая на земле», без Бога силами самого человека. «Будете как боги,» — так и слышится3 коварный шепот искусителя рода человеческого – Люцифера. Как проницательно заметил Федор Михайлович Достоевский: «здесь (то есть в духовной сфере) диавол с Богом борется, а поле битвы – сердце человека». Именно в самом сердце, когда на ложном пути человекобожия люди терпят неудачу, обнаруживая свою внутреннюю наготу, рождается зависть и озлобление. А зависть и озлобление ведут к духовному убийству – аксиома духовной жизни. Очень верно заметил наш замечательный мыслитель, славянофил Алексей Степанович Хомяков: «Нравственное братоубийство неизбежно приводит к братоубийству вещественному». Из Библии мы знаем об этом: Каин убил Авеля. В притче о злых виноградарях Сам Господь нам наглядно показал убийственное действие зависти: «Делателе видевше Сына, реша в себе: Сей есть наследник: приидите убием Его и удержим достояние его» (Мф 21, 38.). Отсюда становится совершенно очевидно: зависть, как низменная страсть, является внутренней движущей силой абсолютно всех революционных событий в человеческой истории. Образно говоря, как компьютерный вирус заражает и выводит из строя все системы управления, так и вирус зависти под маской справедливости поразил сознание всех слоев русского общества, а носителем вируса стала социалистическая идея. Как следствие дворянское и военное сословия возненавидели самодержавие, купеческое сословие и нарождающаяся буржуазия возненавидели и самодержавие и дворянство, крестьяне возненавидели помещиков и духовенство. Сначала началась духовная брань всех против всех, а потом всё закончилось гражданской войной. Таким образом в сжатой форме можно резюмировать: грех Каина – вот духовная природа революции 1917 года в России, а причина её возникновения – разрушение духовной целостности народа. Подмена онтологической цели бытия как Богочеловечества ложной идеей человекобожия привела к катастрофическим4 последствиям в России. Русский человек, утратив свою православную идентичность и слепо поверив в новую религию свободы, равенства и братства, стал страшнее и опаснее зверя. И повинуясь революционному призыву, который предельно вульгарно выразил поэт Маяковский: «довольно жить законом, данным Адаму и Еве», вчерашние семинаристы с упоением пошли громить храмы и монастыри. Однако несмотря на страшные испытания и миллионные жертвы в XX веке Русская Православная Церковь не только выстояла, но и засвидетельствовала всему миру, что Она является Столпом и утверждением Истины и «врата ада не одолели Ее» (Мф. 16,18). В заключение хочется сказать о следующем: к сожалению, проходящие ныне дискуссии о революционных событиях 1917 года на телевидении, радио и в печати носят весьма поверхностный характер, так как совершенно не обращают внимания на духовно- нравственную проблему. Опять представители либералов и коммунистов твердят как мантру свои постулаты, невольно свидетельствуя, что одни являются прямыми наследниками Февраля, а другие – Октября. Одновременно обществу предлагается новый соблазн – универсальную модель мирового глобализма, то есть строительство новой виртуальной Вавилонской башни. По сути этот миропорядок ничто иное, как симбиоз капитализма и социализма в демократической оболочке, который насильно навязывается мировому сообществу путем «цветных» революций и других методов воздействия. Подводя итог вынужден завершить свое выступление с определённой тревогой – если в нашем народе не произойдет осознание смысла трагических событий XX века на духовно — нравственной основе через покаяние, то мы, не обретя единства, вновь окажемся в очередном тупике подобно плохим ученикам, так и не выучившим свлой исторический урок.

(65)